Шахан-Гирей Умарович Хакурате ( 1883 — 1935 ) — российский революционер
первый секретарь Адыгейского обкома (1932—1935).
Он родился 10 мая 1883 года в ауле Хаштук, тогда еще Кубанской области в семье обычного крестьянина, мусульманина по вероисповеданию. В 1898 году юный Хакурате начал учебу в Шапсугское училище в ауле Панахес, откуда в 1901 году поступил в Екатеринодаре в Кубанскую военно-фельдшерскую школу.
Высокая активность, живой ум и юношеский максимализм сделали его противником закостенелой имперской власти, что привело Хакурате в 1903 году в ряды партии социал-демократов. В свои 20 лет он стал ярым революционером, распространял революционную литературу и активно агитировал сторонников среди коллег и учеников. Такая деятельность не могла остаться незамеченной властями и в 1908 году полицейские провели обыск в его школе в результате которого нашли большое количество подпольной литературы и агит-плакатов у Хакурате и его сторонников. После этого часть учителей сняли с должности. По отдельному приказу наказного атамана генерал-лейтенанта Бабыча Михаила Павловича (сына генерала Бабыча Павла Денисьевича, покорявшего натухайцев и шапсугов в Кавказскую войну, сам Михаил также участник той войны), Хакурате и его ученик Янпольский высылаются из Кубанской области в Вологду, как вредные для общественного порядка лица. С началом революции Хакурате активно сражается в войсках РККА с белогвардейским движением. В апреле 1920 года он попадает в войска Буденного вместе с которыми участвует в ряде сражений на территории Украины. Однако, через два месяца Кубанско-Черноморский комитет РКП (б) отзывает Хакурате с фронта на Кубань - восстанавливать разрушенное гражданской войной хозяйство. В этом году он вступает в Первую конную армию и через некоторое время переходит с фельдшерской работы на военно-политическую, став секретарём ячейки РКП(б) совхоза «Абрау-Дюрсо», а затем председателем Горского исполнительного комитета в Краснодаре. Первый опыт национального самоуправления черкесы получили ещё в 1918 году, когда в Екатеринодаре создали Мусульманскую секцию при советском правительстве Кубани, их опыт в 1921 году перенял Горский исполком во главе с Шахан-Гиреем Хакурате, который объединил все аульские революционные комитеты Краснодарского, Майкопского, Темрюкского и Туапсинского отделов Кубано-Черноморской области. К началу следующего года стало понятно, что черкесы нуждаются в такой же полноценной автономии, как и другие народы Северного Кавказа.
В январе Горский исполком, под руководством Хакурате, поставил перед Народным комиссариатом по делам национальностей РСФСР вопрос о выделении черкесов в автономную область вместе с русскими и украинскими населенными пунктами. Наркомнац постановил выделить 44 аула Краснодарского и Майкопского отделов в отдельную автономию. Карта Адыгейской АО в 20-е годы XX века Однако Кубано-Черноморский облисполком был против, мотивируя это тем, что русские и украинские населённые пункты не согласятся войти в национальную автономию черкесов. Хакурате не сдавался. Через два месяца была создана совместная комиссия, которая опросила жителей нечеркесских селений по вопросу вхождения их в состав будущей автономии. Результаты опроса были различными: некоторые сёла и хутора были не против вхождения в автономную область, другие пытались оговорить особые условия.
На основании опросов и текущего проекта обоснования своевременности образования черкесской автономии в то же месяце, в срочном порядке, вновь собирается комиссия из представителей Горского исполкома (Хакурате), Кубано-Черноморской области и РСФСР, где принимается проект положения о Черкесской (Адыгской) Автономной области. Через месяц комиссия представляет положительный вывод в отношении проекта, а через два, 27 июля 1922 года вышло в свет постановление президиума ВЦИК РСФСР о создании Черкесской (Адыгейской) автономной области, состоявшей из аулов, русских и украинских населённых пунктов Краснодарского и Майкопского отделов. Делилась область на три округа: Псекупский, Ширванский и Фарсский, протянувшихся узкой полосой по течению Кубани и Лабы. Стоит отметить, что проектов создания автономии было несколько. Так, группа черкесских национальных деятелей во главе с Юсуфом Нагучем, ратовала за создание не автономной области, а республики со столицей в Туапсе. По их мнению, Черкесская АССР должна была состоять из шести несвязанных территориально кантонов (округов) - Псекупского, Фарсского, Лабинского, Армавирского, Туапсинского и Таманского, но план был слишком амбициозным для того времени. Через месяц, после своего образования, Черкесская (Адыгейская) автономная область была переименована в Адыгейскую (Черкесскую) автономную область. Как говорилось в постановлении ВЦИК РСФСР, "во избежание недоразумений и путаницы, происходящих в разных ведомствах Карачаево-Черкесской и Черкесской (Адыгейской) автономных областей. Так, за черкесами Кубани, официально закрепили новый этноним - «адыгейцы».
Хакурате начинает бурную деятельность по становлению государственности адыгов. В 1924 году он получает Красное знамя за ликвидацию бандитизма в регионе.
Еще в начале 20 века появилось несколько версий черкесского алфавита на основе арабского языка. Лучший из них, авторства лингвиста Ахмета Бекуха в 1918 году, по указанию Кубанского революционного комитета в Краснодаре, был выпущен в букваре. На нем печаталась адыгская пресса, газеты, литература и учебники до самого 1927 года, несмотря на то, что он был неудобен, так как неотражал некоторые характерные звуки и сочетания языка. В это же время в зарубежной диаспоре черкесов использовался букварь 1910 года авторства Мухаммеда Кемаля Хуажева, выпущенный в Каире, а с 1917 года и букварь на латинице, разработанный лингвистом Бланау Батоковым в Турции. С 1923 года идея латинизации алфавитов народов СССР добралась и до адыгов в результате чего в следующем году лингвистом Николаем Феофановичем Яковлевым совместно с первым адыгским лингвистом Ашхамафом Даудом Ашевичем разрабатывается проект латинизированного алфавита адыгского языка.
Разработка этого алфавита способствовала крайне бурному распространению темиргоевского диалекта адыгского языка, взятого за основу. Однако, последующие попытки унификации адыгского алфавита с алфавитами близкородственных кабардинцев и абхазов по сей день не увенчались успехом. Тем временем, в 1928 году Адыгейская (Черкесская) автономная область переименована в Адыгейскую АО, в ней к 1931 году полностью ликвидирована неграмотность. По этому поводу высказывалась Крупская, которая восхищалась достижениями Хакурате в образовательной деятельности, сравнивая уровень грамотности граждан автономии с уровне грамотности капиталистической Англии тех времен.
Хакурате пользовался большим авторитетом как член ВЦИК РСФСР и ЦИК СССР, лично вникая в нужды и проблемы жителей. Сам он, по рассказам современников, жил скромно, занимая две комнаты в одноэтажном доме.
В 1938 году сторонники Хакурате, и он сам посмертно, были оговорены противниками во "вражеской работе" и объявлены врагами народа. Адыгейский облисполком подвергся политическим зачисткам. В одну ночь памятник Хакурате, вместе с почетным захоронением сровняли с землей. По поводу судьбы тела Хакурате продолжаются споры. По одной версии его так и оставили в земле под сквером, по другой выкопали, сожгли и развеяли прах. Вероятнее всего, тело так и осталось лежать в земле сквера. Слишком глубока была могила, слишком быстро высадили цветы на месте памятника. Потомкам Хакурате отказали в раскопках, так что истина остается загадкой. Улица Хакурате была переименована в Ежова, а вскоре в Ворошилова, училищу и Тахтамукайскому району вернули прежние названия. Имя Хакурате стиралось из публичной памяти.
Оправдали Хакурате только в 1967 году. Однако, ни захоронение его, ни большинство старых названий в честь его имени, так и не были возвращены. Ему даже не сумели установить приличного памятника, за исключением небольшого в ауле Афипсип. Лишь в Краснодаре улица Крестьянская была переименована в улицу Хакурате, каковой и остается по настоящее время.
После окончания гражданской войны во главе горцев оказались представители радикальной коммунистической горской интеллигенции: в Чечне – Эльдорханов, Курбанов, Токаев, Ошаев, Арсанукаев; в Ингушетии – И. Мальсагов, Зязиков, Альбагачиев, Гойгов; в Северной Осетии
– Такоев, Мамсуров, Бутаев, Рамонов; в Кабардино-Балкарии –Энеев, Катханов, Калмыков; в Карачае – Курджиев; в Адыгее – Хакурате.
Как писал Паранук Исмаил Ибрагимович, при создании колхозов в бжедугских аулах у советской власти больше всего проблем возникло в двух аулах, Ассоколае и Шенджие. Большинство жителей Ассоколая, категорически выступали против коллективного ведения хозяйствования. Даже приезд Шахан-Гирея Умаровича Хакурате и его беседа с жителями аула не помогла поколебать решение большинства. После того, как Хакурате уехал из аула, начались стычки и драки между желающими вступить в колхоз и их противниками. И только с приездом сотрудников НКВД и 40 всадников, которые жили в ауле до выполнения всех посевных работ, жители аула смирились с организацией колхоза.
На Натырбовском районном съезде Советов при обсуждении вопроса о перенесении районного центра из с. Натырбово в аул Блечепсин особенно выявился национальный антагонизм между русскими и черкесами. Последние стояли за перенесение районного центра в аул Блечепсин, а первые за оставление центра в с. Натырбово. На предложение русских делегатов поставить этот вопрос на голосование один из черкесских делегатов заявил: «Так как русских на съезде большинство и наше предложение провалится, то мы уходим со съезда». Только благодаря предоблисполкома Хакурате, пользующегося большим авторитетом, со съезда никто не ушел. В результате голосования 51 человек высказались за оставление центра в с. Натырбово, а 31 за перенесение в аул Блеченсин.
Облисполкома Шахан-Гирею Хакурате с просьбой «найти и вернуть им знамя отцов и дедов». Знамя торжественно возвратили шапсугам в 1926 году. Все хотели посмотреть на знамя, но Шихамчерий Умарович успокоил всех. Мы развернули знамя и в сопровождении более двухсот всадников доставили реликвию шапсугов в облисполком, сдали его на хранение. Вечером, когда мы, усталые, но счастливые собрались у Шиханчерия Умаровича, он рассказал, нам какую работу они провели в эти дни, чтобы достойно представить народу знамя и пригласили представителей всех аулов и населенных пунктов Адыгеи.
На следующее утро мы вместе с Шиханчерием Умаровичем Хакурате привезли знамя в аул Афипсип. Митинг открыл Ш. Хакурате. он рассказал о том, как идет строительство новой жизни в Адыгее. В конце он сказал много слов о значении возвращения на родину шапсугского знамени Советской властью, чтобы мы жили в огромной стране дружной семьей».
Газета "Красное знамя" (ныне "Советская Кубань") от 28 июня 1926 года писала об этом событии так:
Отражением, политики власти, направленной на уменьшение значимости национального аспекта в существовании автономомий, стали и репрессии против высшего состава руководства области в 1936-38 гг. Умерший к тому времени, предоблисполкома Шахан-Гирей Хакурате был объявлен посмертно "буржуазным националистом", а память о нем была предана завбению, аулу Тахтамукай и Тахтамукайскому району, названными в 1936 г. в честь Хакурате, вернули прежние названия.